Введение

Календари для пчеловодов / Календарь пчеловода / Введение

С пчелами человек знаком очень давно. Еще до возникновения Киевской Руси славяне, населявшие Восточные Карпаты, охотились за медом диких пчел. Киево-Печерская летопись (945 г.) свидетельствует, что в IX—X вв. на Киевской Руси бортническое пчеловодство было развито уже настолько, что производимые мед и воск не только использовались для внутреннего потребления, но и шли на экспорт в Византию, Европу, восточные страны, т.е. играли исключительно важную роль в экономике тех времен. Арабский историк Ибн Даст в X в. писал, что «славяне разводят пчел в деревянных цилиндрах». Видимо, это были уже колоды или дуплянки, потому что трудно представить себе, чтобы бортное дерево кто-либо решился назвать цилиндром.

Сделать сайт на заказ создание и продвижение сайтов.

На Руси пчеловоды назывались бортниками, а бортью называли естественное или искусственно приготовленное в стволе толстого живого дерева дупло вместе с поселившейся в нем пчелиной семьей. Сбоку этого дупла, еще до заселения пчелами, устраивался лаз — отверстие шириною 10—11 см и длиною до 1 м — для осмотра пчелиного гнезда и отбора медовых сотов. Лаз закрывался втулкой-должеей (или двумя такими втулками) с проделанным в ней летковым отверстием.

Обрубок ствола поваленного дерева длиной до 1,5 м вместе с находящейся в нем бортью стали называть колодой или ульем. Торцы обрубка были глухими, а доступ к гнезду пчелиной семьи осуществлялся сбоку, для чего нужно было вынуть должею из лаза. Колоды получили распространение сначала в лесных районах Киевской Руси, а затем и Московской Руси.

В степных районах стали использовать другой тип примитивного улья — дуплянку, которую продалбливали насквозь в обрубке дерева длиной 0,7—0,8 м или сколачивали из досок и называли бездонкой. Ее устанавливали вертикально на деревянную плаху или на плоские камни над углублением в земле, а сверху прикрывали доской. Таким образом, доступ в дуплянку осуществлялся снизу или сверху гнезда.

К примитивным ульям (в которых пчелы прикрепляют соты прямо к их стенкам) относятся также цилиндрические или конические сапетки, плетенные из соломы или тонких прутьев. В свое время они были распространены на Северном Кавказе и в Закавказье.

Пчельником или пасекой называли участок территории, на котором компактно размещалась группа примитивных ульев (колод или дуплянок) с пчелами, а иногда и избушка пчеловода. Бортничество и пасечное пчеловодство параллельно существовали на Руси в течение нескольких веков.

Древние люди по-хозяйски использовали пчел, сделав их почти домашними животными. Опытные бортники хорошо знали, где найти гнездо, какой рой можно принести домой, когда надо собирать мед, как уберечь пчел от холода и голода.

Путешественник Галл, проезжавший в начале XI в. по территории нынешней Украины, отметил в своей хронике, что «видел здесь удивительное множество пчел, пчельников, пасек в степях и бортей в лесах, а также заметил чрезвычайное обилие меда и воска».

Большое экономическое значение бортничества и пасечного пчеловодства наглядно иллюстрирует законодательство Киевской Руси и Московской Руси. «Киевская Правда» Ярослава Мудрого и «Судебник» Ивана Грозного предусматривали строгие, а в иных случаях и очень суровые наказания за разорение или хищение чужих пчелиных семей.

Надо отметить также, что еще в языческие, дохристианские, времена наши предки широко использовали мед и медопродукты в народной медицине. Так, предки россиян лечили медом простуду, нарывы, болезни глаз, сердечные и почечные недомогания, а дым прополиса вдыхали при кашле и различных заболеваниях легких. Евпраксия, внучка Владимира Мономаха, написала целое руководство по лечению медом многих болезней человека.

В 1898 г. на III Всероссийском съезде пчеловодов было доложено, что земская медицина России располагает множеством примеров успешного излечения медом болезней горла, в том числе дифтерита, а также молочницы, рожи, бронхита, болезней сердца, инфлюэнцы, коклюша, болезней желудка, малокровия и целого ряда других заболеваний.

Лечебные и другие свойства меда в начале нынешнего века обстоятельно изучала Петербургская военно-морская академия. К сожалению, начавшийся в конце XIX — начале XX в. бум производства химических лекарственных препаратов привел к длительному забвению биологически активных продуктов пчеловодства, как, впрочем, и многих других средств народной медицины.

Уже в конце XVII в., и в особенности в XVIII в., начался затяжной и все усиливающийся кризис европейского, а немного позже — и российского пчеловодства. Причиной тому была быстро возрастающая численность предприятий по производству древесного угля, дегтя, слюды, скипидара, селитры, стекла, поташа, соляных варниц, смолокуренных, металлургических и других заводов, потребляющих громадное количество древесины в качестве сырья или топлива. Рубка корабельного и строительного леса, все увеличивающиеся объемы экспорта древесины, раскорчевка больших массивов леса для расширения сельскохозяйственных угодий вели к массовому уничтожению лесов на больших площадях и резкому сокращению медоносных ресурсов в обжитых районах. Кризису, а затем и явному упадку пчеловодства в немалой мере способствовали появление стеариновых свечей и керосиновых ламп, резко сокративших спрос на восковые свечи.

Развитие винокуренной промышленности, способной производить практически любое количество крепких спиртных напитков, а также присоединение к России винодельческих провинций (Бессарабии, Таврии, Закавказья) привело в конце XIX в. практически к полному прекращению производства более дорогих хмельных медовых напитков. А ведь в течение многих веков русские, да и многие другие народы России, употребляли исключительно одни медовые хмельные и безалкогольные напитки.

И, наконец, еще один сокрушительный удар по былой мощи пчеловодства России нанесло довольно стремительное развитие отечественного свеклосеяния и сахароварения. Ежегодное производство свекловичного сахара к 1878 г. достигло 4 млн. пудов (64 тыс. т), не считая импорта еще более дешевого тростникового сахара. К концу XIX в. Россия не только полностью насытила внутренний рынок сахаром, но и стала его экспортировать. Китайский чай с дешевым сахаром полностью вытеснил традиционный русский напиток с медом — сбитень.

Однако, несмотря на глубочайший кризис пчеловодства в Европейской России, уже во времена Екатерины II, а точнее с момента изобретения П.И. Прокоповичем (1814) первого в мире рамочного улья, стали обозначаться процессы, характеризующие возрождение этой отрасли сельского хозяйства, но уже на иной основе. В течение всего XIX в., после того как в 1786 г. М.Н. Аршеневский завез пчел в Усть-Каменогорск, колодное пчеловодство начало распространяться на восток, достигнув бассейна Амура в 1869 г. и Хабаровска в 1887 г. В начале XX в. в Сибири и на Дальнем Востоке насчитывалось уже полмиллиона пчелиных семей. Это был один из наиболее ярких примеров экстенсивного развития пчеловодства.

Другой процесс, постепенно набиравший силу прежде всего в европейской части страны, с полным на то основанием можно назвать процессом интенсификации, т.е. последовательного внедрения в практику методов рационального пчеловождения. Инициаторами его были П.И. Прокопович, Н.М. Витвицкий, Е.С. Гусев и другие деятели русского пчеловодства, среди которых виднейшую роль сыграл академик А.М. Бутлеров. Началу этого процесса предшествовала печатная пропаганда отечественных и зарубежных достижений в области пчеловодства. Русские журналы и «труды» различных обществ более или менее регулярно публиковали различные статьи по этому вопросу. Первой книгой по пчеловодству, распространившейся в России, была «Наука о пчелах» В. Концкого, изданная на польском языке в 1612 г.

С 1835 г. начал выходить отдельными выпусками капитальный труд Н.М. Витвицкого «Практическое пчеловодство» — первое оригинальное системное руководство по пчеловодству.

С 1850 по 1870 г. в России было опубликовано более 400 книг и статей по пчеловодству. Именно эти публикации знакомили русского читающего пчеловода с трудами И. Сваммердама, Р. Реомюра, А. Янши, Ф. Гюбера, А. Шираха, Я. Дзержона, А. Берлеп-ша и других зарубежных ученых и деятелей практического пчеловодства. Именно из этих источников русский читатель узнал об изобретении И. Мерингом вафельницы для изготовления искусственной вощины, Ф. Грушкой — медогонки, Л.Лангстротом — открывающегося сверху улья со свободно подвешивающимися рамками и надставкой и т.д.

Изобретение П.И. Прокоповичем рамочного улья, И. Мерингом вафельницы для производства вощины и Ф. Грушкой медогонки — вот «три кита», на основе которых сформировалось затем современное рациональное пчеловодство.

Исключительно важную роль в рационализации пчеловодства России во второй половине XIX — начале XX в. сыграла Измайловская опытная пасека — первое в мире научное учреждение по пчеловодству, основанное в окрестностях Москвы в 1865 г. Русским обществом акклиматизации животных и растений.

Здесь вели свои исследования по биологии пчелы и технологии пчеловодства такие видные деятели русской науки, как А.П. Богданов, И.А. Каблуков, Г.А. Кожевников, Н.М. Кулагин, Н.В. Насонов, работали курсы по подготовке специалистов пчеловодства высшей квалификации, техников пчеловодства и пчеловодов, были созданы музей и библиотека, действовали воскресные лектории. Здесь же были организованы коллекционный питомник и дендрарий медоносных растений, мастерские по производству рамочных ульев. Пасека издавала два пчеловодческих журнала, которые считались лучшими в то время.

Те же цели преследовало и Российское общество пчеловодства, основанное в 1891 г., которое всячески инициировало организацию губернских, а затем и уездных обществ, создававших мастерские, склады и магазины для производства и торговли ульями, пчеловодными принадлежностями, музеи, учебно-показательные пасеки, пчеловодческие артели и товарищества. Эти общества также издавали журналы, проводили курсы по обучению крестьян методам работы с пчелами и т.д.

В результате целеустремленной деятельности русской пчеловодной общественности в 1900 г. в целом по стране насчитывалось 328 тыс. пасек, на которых в общей сложности имелось 5 289 тыс. пчелиных семей (в том числе 13% в рамочных ульях). В течение XIX в. пчеловодство России справилось с тяжелейшим затяжным кризисом и прочно встало на путь научно-технической реконструкции.